Рассмотрим, как Поппер понимал развитие теорий в связи с ростом знания

Для того чтобы сохранить эмпирический характер и не превра-титься в метафизическую догму, наука необходимо должна разви-ваться В ней постоянно должны происходить выдвижение новых тео-рий, их проверка и опровержение. Если же этот процесс приостанав-ливается и некоторые теории господствуют в течение длительного времени, то они превращаются в неопровержимые метафизические системы. «Я утверждаю, что непрерывный рост является существен-ным для рационального и эмпирического характера научного познания и, если наука перестает расти, она теряет этот характер. Именно спо-соб роста делает науку рациональной и эмпирической, т. е. тот спо-соб, с помощью которого ученые проводят различия между сущест-вующими теориями и выбирают лучшую из них или (если нет удовле-творительной теории) выдвигают основания для отвержения всех имеющихся теорий, формулируя те условия, которые должна выпол-нять удовлетворительная теория» .

Какие же требования должна выполнять научная теория, чтобы считаться удовлетворительной?

Перед учеными стоит проблема: найти новую теорию, способную объяснить определенные экспериментальные факты —

факты, которые успешно объяснялись прежними теориями;

факты, которых прежние теории не смогли бы объяснить;

факты, с помощью которых эти прежние теории были фальсифи-цированы.

Новая теория должна также устранить некоторые теоретические трудности: как освободиться от ad hoc гипотез, как объединить в одно целое ранее несвязанные гипотезы и т. п. Если ученому удается соз-дать теорию, разрешающую все эти трудности, то тем самым он уже сделает значительный вклад в развитие познания. Однако, по мнению Поппера, недостаточно, чтобы новая теория объясняла известные факты и решала известные теоретические трудности. Для того чтобы ее можно было считать новым приближением к истине, она должна удовлетворять еще некоторым требованиям.

Первое: новая теория должна исходить из какой-либо простой, новой, плодотворной и цельной идеи относительно некоторых связей или отношений (например, идеи гравитационного притяжения) между до сих пор несвязанными вещами (такими, как планеты и яблоки), или фактами (такими, как инерционная и гравитационная масса), или но-выми «теоретическими сущностями» (такими, как поля и частицы). — Это требование простоты.

Второе: новая теория должна быть независимо проверяема. Это означает, что наряду с объяснением известных фактов новая теория должна иметь новые и проверяемые следствия (предпочтительно следствия нового рода), вести к предсказанию новых явлений. Это требование необходимо, так как без него новая теория может быть теорией ad hoc, ибо всегда можно создать теорию, которая будет со-ответствовать любому данному множеству фактов, требующих объяс-нения.

Если выполнено второе требование, то новая теория будет пред-ставлять собой потенциальный шаг вперед в развитии познания, каков бы ни был исход новых проверок. Новая теория, удовлетворяющая второму требованию, будет лучше проверяема, чем предшествующая ей теория, так как она не только объясняет все факты предыдущей теории, но и предсказывает новые, которые ведут к новым проверкам. Кроме того, выполнение второго требования обеспечивает большую плодотворность новой теории. Она приводит нас к постановке новых экспериментов и, даже если их результаты сразу опровергнут новую теорию, наше знание будет тем не менее возрастать, так как резуль-таты новых экспериментов, опровергнувшие предложенную теорию, поставят перед нами новые проблемы, решение которых потребует создания новых теорий.

Таким образом, если новая теория удовлетворяет второму требо-ванию, то она уже является определенным шагом вперед в росте и развитии нашего знания. Первые два требования ограничивают об-ласть поисков новой теории, отбрасывая тривиальные и неинтерес-ные решения стоящей перед нами проблемы.

Третье: «… мы требуем, чтобы теория выдержала некоторые но-вые и строгие проверки».

Ясно, что это последнее требование резко отличается от двух первых. Выполнение первых двух требований можно установить по-средством логического анализа старой и новой теории, и в этом смыс-ле они являются «формальными» требованиями. Что же касается третьего требования, то его выполнение можно установить только с помощью эмпирической проверки новой теории, и в этом смысле оно является «материальным» требованием. Выполнение первых двух требований необходимо для того, чтобы новую теорию можно было вообще рассматривать всерьез и ставить вопрос о ее эмпирической проверке.

Многие новые теории, весьма многообещающие и интересные, были опровергнуты при первой же попытке. Примером может служить теория Бора, Крамерса и Слэйтера (1924 г.), которая по своей интел-лектуальной ценности, как считает Поппер, была почти равна кванто-вой теории Бора (1913 г.). Однако она сразу же была опровергнута фактами. Даже теория Ньютона в конце концов была опровергнута, и можно быть уверенным в том, что то же самое произойдет и с каждой новой теорией. Опровержение же теории через шесть месяцев, а не через шесть лет или шесть столетий, является, по мнению Поппера, не более чем исторической случайностью.

Опровержение теории часто рассматривается как неудача учено-го или, по крайней мере, созданной им теории. Поппер подчеркивает, что это — индуктивистской предрассудок.

Каждое опровержение следует считать большим успехом не толь-ко ученого, который опроверг теорию, но и того ученого, который соз-дал эту теорию и предложил тем самым опровергающий эксперимент.

Даже если новая теория существовала недолго (как упомянутая теория Бора, Крамерса и Слэйтера), она не может быть забыта; она оставила после себя новые экспериментальные факты, новые про-блемы и благодаря этому послужила прогрессу науки. Все это говорит о том, что третье требование не является необходимым в обычном смысле слова: даже та теория, которая не удовлетворяет этому тре-бованию, может внести важный вклад в науку. Поэтому это требова-ние необходимо в другом смысле.

Дальнейший прогресс в науке становится невозможным, полагает Поппер, если не выполняется третье требование. Новые теории пред-сказывают новые эффекты, выдвигают новые проверяемые следствия (например, теория Ньютона предсказала отклонения движения планет от законов Кеплера, обусловленные взаимным притяжением планет). Новые предсказания такого рода должны достаточно часто подтвер-ждаться, для того чтобы прогресс науки был непрерывным: «… чрез-вычайно существенно, что великие теории стремятся к новым завое-ваниям неизвестного, к новым успехам в предсказании того, о чем ни-когда не думали ранее. Нам нужны такие успехи, как успех Дирака, ан-тичастицы которого пережили отказ от некоторых других аспектов его теории, или успех теории мезона Юкавы. Нам нужен успех, эмпириче-ское подтверждение некоторых наших теорий хотя бы для того, чтобы оценить важность успешных и плодотворных опровержений (подобных опровержению четности). Мне представляется совершенно очевид-ным, что только благодаря этим временным успехам наших теорий мы можем достаточно разумно приписывать нашим опровержениям опре-деленное теоретическое значение… Сплошная последовательность опровергнутых теорий вскоре привела бы нас в тупик: мы потеряли бы ключ к решению вопроса о том, какие элементы этих теории — или нашей основы познания — отвечают за их провал» .

Наука остановилась бы в своем развитии и потеряла эмпириче-ский характер, если бы научные теории не опровергались. По анало-гичным причинам, считает Поппер, прогресс науки должен был бы ос-тановиться, если бы новые предсказания не верифицировались. До-пустим, нам удалось создать последовательность теорий, каждая из которых объясняет все факты в своей области, включая факты, опро-вергавшие предшествующие теории. Каждая из теорий этой последо-вательности независимо проверяема, однако сразу же опровергается при первой проверке ее новых предсказаний. Таким образом, теории такой последовательности выполняют первые два требования, но не выполняют третьего.

Поппер делает вывод о том, что указанная последовательность, несмотря на возрастающую степень проверяемости входящих в нее теорий, может быть ad hoc конструкцией и нисколько не приближать нас к истине. Если согласиться с тем, что теория является ad hoc в том случае, когда ее нельзя проверить новыми экспериментами и она объясняет лишь ранее известные факты, включая те, которые опро-вергли ее предшественниц, то ясно, что одна лишь независимая про-веряемость не может застраховать теорию от того, чтобы не быть ad hoc конструкцией. Некоторую ad hoc теорию всегда можно сделать не-зависимо проверяемой путем конъюнктивного присоединения к ней любого проверяемого, но еще не проверенного утверждения, даже самого фантастического. Поэтому третье требование, подобно второ-му, нужно для устранения тривиальных ad hoc теорий. Однако необ-ходимость этого требования Поппер обосновывает и более глубокими причинами.

Конечно, даже самые лучшие теории со временем будут замене-ны еще более совершенными. Однако нельзя рассматривать наши теории лишь как подготовительную ступень к построению других, бо-лее совершенных теорий, ибо каждая теория представляет собой серьезную попытку открыть истину, предложить верное решение про-блемы, описать подлинную структуру мира. Если же теория претенду-ет на истинное описание мира, она должна давать новые истинные предсказания, т. е. должна выполнять третье требование.

Выполнение третьего требования, отмечает Поппер, не зависит от воли ученого, изобретательность которого не может гарантировать эмпирического успеха его теории. Вместе с тем, если бы ученые до-бивались успеха лишь в опровержении теорий, но не в их верифика-ции, то они могли бы решить, что научные проблемы стали слишком сложны для них и что структура мира превосходит способности чело-веческого понимания. Даже и в этом случае можно было бы продол-жать построение теорий, их критику и фальсификацию, однако для прогресса науки существенно получение некоторых подтверждений теоретических конструкций.

Приведенные утверждения Поппера в поддержку третьего требо-вания касаются в основном психологических аспектов деятельности ученого: если в течение длительного времени нам не удается полу-чать подтверждения наших теорий, это заставляет нас усомниться в нашей способности познать мир. В обоснование третьего требования Поппер приводит также и методологические аргументы:

1) Первое основание в пользу третьего требования состоит в сле-дующем. Мы знаем, что если бы имели независимо проверяемую тео-рию, которая была бы истинной, то она давала бы нам успешные предсказания (и только успешные). Успешные предсказания хотя и не являются достаточными условиями истинности теории, являются не-обходимыми условиями ее истинности. И если мы принимаем истину в качестве регулятивной идеи, третье требование может быть названо необходимым.

2) Второе основание состоит в том, что если наша цель заключа-ется в стремлении к построению все более правдоподобных теорий, то мы должны стремиться не только уменьшить ложное содержание наших теорий, но и увеличить их истинное содержание.

В определенных случаях этого можно добиться просто путем по-строения новой теории таким образом, чтобы опровержения преды-дущих теорий получили в ней объяснение. Но этот путь возрастания истинного содержания, как показывает история науки, не является единственным. Имеются случаи, когда истинное содержание возрас-тает без опровержения старых теорий. Ни теория Галилея, ни теория Кеплера не были опровергнуты до появления теории Ньютона. По-следний лишь объединил эти две теории, исходя из более общих предположений. Система Птолемея не была опровергнута, когда Ко-перник создавал свою теорию. И хотя эксперимент Майкельсона-Морли был поставлен до появления теории относительности, его ре-зультат был успешно объяснен в рамках классической теории Лорен-цем и Фитджеральдом.

В случаях, подобных приведенным, центральным значением при-обретают решающие эксперименты. У нас нет оснований считать но-вую теорию лучше старой и верить в то, что она ближе к истине, до тех пор, пока мы не вывели из новой теории новых предсказаний, ко-торые нельзя было получить из старой теории, и до тех пор, пока мы не обнаружим, что эти новые предсказания успешны. Только такой ус-пех показывает, что новая теория имеет истинные следствия (истин-ное содержание) там, где старая теория имела ложные следствия (ложное содержание). Если бы новая теория была опровергнута при любом из этих решающих экспериментов, то у нас не было бы основа-ний для устранения старой теории даже если бы старая теория была не вполне удовлетворительна.

3) Третье основание в защиту третьего требования опирается на потребность сделать проверки новой теории независимыми. До тех пор, пока мы не добились успеха в проверке новой теории, мы не мо-жем сказать, что новая теория независимо проверяема.

Само третье требование можно разделить на две части: во-первых, новая теория должна быть успешной в некоторых новых предсказаниях; во-вторых, новая теория не должна опровергаться слишком скоро, т. е. прежде чем она добьется явного успеха. Оба эти требования кажутся довольно странными. На логическое отношение между теорией и любым подтвеождающим ее свидетельством не влияет тот факт, предшествует ли во времени обнаружение опреде-ленного свидетельства построению теории или нет. Внутренняя цен-ность теории не может зависеть от того, быстро она была опровергну-та или этого пришлось ждать длительное время. Однако это доста-точно легко объясняется: успех новых предсказаний, которого мы тре-буем от теории, равнозначен решающим проверкам, которые теория должна выдержать для того, чтобы стать достаточно интересной и по-лучить признание как шаг вперед в развитии познания по сравнению со своими предшественницами. Это дает теории право на дальней-шие экспериментальные проверки, которые, может быть, приведут к ее опровержению. Однако право на опровержение нужно заслужить.

И все-таки Поппер так и не порвал с фальсификационизмом. Идея правдоподобия и третье требование к научным теориям оказались не развитием его концепции от фальсификационизма к признанию про-гресса науки, а лишь отклонением от фальсификационизма, обуслов-ленным его стремлением учесть реальности науки.

Рубрики: Философия | Дата публикации: 01.07.2010

Комментарии и Отзывы