Дедуктивно-номологическое объяснение

В повседневном языке объяснить нечто оз-начает сделать его понятным для нас.

Пытаясь понять окружающий мир, люди соз-давали мифологические, религиозные, натурфи-лософские системы, объясняющие события по-вседневной жизни и явления природы.

За последние века объяснять окружающее стала в основном наука.

Четкую формулировку дедуктивно-номологического объяснения обычно связыва-ют с именами К. Поппера и К. Гемпеля.

Для иллюстрации воспользуемся простым примером. Допустим, мы наблюдаем некоторое событие, состоящее в том, что нить, к которой подвешен груз 2 кг, разрывается. Мы можем спросить: почему данная нить порвалась?

Ответ на этот вопрос дает объяснение, кото-рое строится следующим образом.

Нам известно общее положение, которое можно считать законом: «Для всякой нити верно, что если она нагружена выше предела своей прочности, то она разрывается». Представим данное общее утверждение в символической форме:

«Ах (Рх — Qx)»

(«для всякого х (Ах), если х нагружен выше предела своей прочности (Рх), то х разрывается (Qx)»).

Нам известно также, что данная конкретная нить, о которой идет речь, нагружена выше пре-дела ее прочности, т.е. истинно единичное пред-ложение «Данная нить нагружена выше предела ее прочности», символически: «Ра».

Из общего утверждения, говорящего обо всех нитях, и единичного утверждения, описывающего наличную ситуацию, мы делаем вывод: «Данная нить разрывается», символически: «Qа». Теперь наше рассуждение мы можем представить в символической форме:

Ах (Рх — Qx)

Ра

_____________

Qа

Это и есть простейший вариант того, что на-зывают «дедуктивно-номологической схемой» научного объяснения. С логической точки зрения, данное объяснение представляет собой вывод по правилам логики некоторого высказывания из других высказываний, принятых в качестве посы-лок.

С позиции методологии познания, объяснить какое-то явление значит подвести это явле-ние под соответствующий закон.

Легко заметить, что представленная структура объяснения выражает логический вывод modus ponens, посылки которого называются экспла-нансом (объясняющее), а следствие – экспла-нандумом (объясняемое). Эксплананс должен включать в себя по крайней мере одно общее ут-верждение и экспланандум должен логически следовать из эксплананса.

Мы привели простейший вариант дедуктивно-номологического объяснения. Он допускает раз-нообразные модификации и обобщения. В об-щем случае в эксплананс может входить не-сколько общих и единичных утверждений, а вы-вод – представлять собой цепочку логических умозаключений. На месте экспланандума может находиться как описание отдельного события, так и общее утверждение (закон), и даже теория. Гемпель разработал вариант индуктивно-вероятностного объяснения, в котором исполь-зуемое для объяснения общее положение носит вероятностно-статистический характер.

Если ограничиться дедуктивно-номологическим объяснением, то его общую схему можно представить следующим образом:

L1, L2, L3,… — Общие законы Эксплананс

С1, С2, С3,… — Утверждения о начальных ус-ловиях

Логический вывод

Е — Описание объясняемого явле-ния Экспланандум

Каковы наиболее характерные особенности дедуктивно-номологического объяснения? Важ-нейшая из них, по-видимому, состоит в том, что оно придает необходимый характер объясняе-мому событию.

В самом деле, дедуктивно-номологическое объяснение представляет собой логическое вы-ведение объясняемого положения из некоторых посылок, и если эти посылки истинны, а их ис-тинность – одно из условий корректности объяс-нения, то выведенное положение необходимо должно быть истинно.

Выражая это в других терминах, мы можем сказать, что при дедуктивно-номологическом объяснении некоторого события мы указываем причину или условия существования этого собы-тия, и если причина имеет место, то с естествен-ной необходимостью должно существовать и ее следствие. Мы связываем объясняемое событие с другими событиями и указываем на закономер-ный характер этих связей. Поэтому, если указан-ные законы справедливы, а условия их действия реально существуют, то обсуждаемое событие должно иметь место и в этом смысле является необходимым.

Как, например, Фарадей объяснил непонят-ный до него опыт Араго?

Этот опыт состоял в следующем: если над магнитной стрелкой вращать медный диск, то стрелка также начнет вращаться в том же на-правлении; и обратно, если над подвешенным медным диском вращать магнит, то вскоре и диск начнет вращаться. Медный диск не намагничи-вается, поэтому магнит не может оказывать на него никакого влияния.

Так почему же он все-таки вращается? Это было неясно и требовало объяснения. Фарадей ввел представление о магнитных силовых лини-ях, окружающих намагниченное тело; об индук-ционном токе, возникающем в теле при пересе-чении магнитных силовых линий; о порождении магнетизма электрическим током. Это позволило ему сформулировать эксплананс искомого объ-яснения в виде ряда законов:

«Каждый магнит окружен магнитными сило-выми линиями»;

«Если проводник пересекает магнитные сило-вые линии, то в нем возбуждается электрический ток»;

«Индукционный электрический ток порождает в проводнике магнетизм, т.е. делает его магни-том»;

«Если один из находящихся рядом магнитов вращается, то начинает вращаться и другой маг-нит» и т.п.

Присоединив к этим общим утверждениям единичное высказывание «Данный магнит, под-вешенный вблизи от медного диска, вращается», Фарадей смог вывести из них экспланандум: «Поэтому вращается и медный диск».

Он связал это вращение с действием законов природы, т.е. показал, что оно было необходимо. И если раньше казалось странным, что медный диск вращается, то теперь было бы странным, если бы он остался в покое.

Вторая важная особенность дедуктивно-номологического объяснения, на которую следу-ет обратить внимание, тесно связана с первой. Общее утверждение, входящее в его эксплананс, должно быть законом природы, т.е. выражать необходимую связь явлений. В противном случае мы не получим объяснения.

По своей логической форме закон природы неотличим от так называемых «случайно истин-ных обобщений», т.е. некоторых общих утвер-ждений, которые в силу случайных обстоя-тельств оказались истинными, например, «Все жильцы нашего подъезда имеют загородные да-чи», «Все члены данного ученого совета – лы-сые», «Возраст всех присутствующих в данной аудитории не превышает 30 лет» и т.п. И законы природы, и случайно истинные обобщения вы-ражаются общими высказываниями, но послед-ние нельзя использовать для объяснения. На-пример, пусть истинно высказывание «Все мои друзья знают английский язык». Кто-то спраши-вает об одном из моих друзей: «Почему это Г. так хорошо знает английский язык?». Я даю ему «объяснение»: Г. – мой друг, а все мои друзья хорошо знают английский язык, вот поэтому-то и Г. хорошо знает английский язык. Конечно, это никакое не объяснение: дружба с кем-то не явля-ется причиной хорошего знания иностранного языка, и возможно, уже завтра мое обобщение станет ложным, если мне посчастливится подру-житься с человеком, не знающим английского языка.

Но отличить закон от случайно истинного обобщения может только научная теория: если общее высказывание включено в теорию, то оно выражает закон природы; если же общее выска-зывание не является элементом теории, то ско-рее всего оно является лишь случайно истин-ным.

Рубрики: Философия | Дата публикации: 02.07.2010

Комментарии и Отзывы